Трава земля крыши домов все было покрыто белым налетом инея

Срочно нужны ответы! Даю 30 б.
Зачётная работа по русскому языку 8 класс

по теме «Однородные члены предложения. Однородные и неоднородные определения»

Задание 1: вставьте пропущенные буквы и знаки препинания, раскройте скобки. Подчеркните однородные члены как члены предложения.

1 Черво(н,нн)ое дерево з..ката скво..ь гущу ветвей бросало на свеж..е г..зоны пурпурные ф..олетовые и лимо(н,нн)ые пятна

(А. Куприн) 2 Был ветре(н,нн)ый летний день. (И. Никитин)

3 Под ..мбаром под навесами в сарае возле плетней в ж..лтой тени л..пухов спали казаки. (М. Шолохов) 4 Лодка пов..рнула боком и совсем пр..близилась к берегу. (А. Гайдар) 5 Получал он какими(то) способами и вино и сахар и мясо. (В.Вересаев)

Задание 2: вставьте пропущенные буквы и знаки препинания, раскройте скобки. В предложениях с обобщающим словом при однородных членах подчеркните грамматическую основу, составьте схемы этих предложений.

1 Какой(то) не то больной не то не больной спустился вниз (не) твердыми шагами. (По М. Булгакову) 2 Маланья Сергеевна как вошла в спальню Анны Павловны так и стала на колени возл.. двери. (И. Тургенев) 3 Иван работал усердно и перечёркивал написа(н,нн)ое и вст..влял новые слова и даже попытался нар..совать Понтия Пилата а затем кота на задн..х лапах.

(М. Булгаков) 4 Трава з..мля крыши домов всё было покрыто тонким белым н..лётом ин..я. (А. Куприн). 5 Он пр..мерил ма(с,сс)у вещей как то мундир сюртук домашн..ю тужурку два кителя из ч..рной кожи брюки бальные и брюки походные.

(По А. Куприну) 6 В избе было и тесно и душно и дымно. (И. Тургенев) 7 В..сной и летом осенью и з..мой я часто ходил на Вертушинку наблюдал жизнь птиц живущих на её б..р..гах любовался цв..тами. ( И. Соколов – Микитов)

Задание 3: прочитайте текст и выполните задания

(1) Небо было покрыто тёмными тяжёлыми облаками.

(2) Безветренный, неподвижный воздух замер в тишине.

(3) Низкие лохматые тучи горели по всему небу яркими красками.

(4) Над головою тянулось большое, расплывающееся облако

с ярко – красными краями. (5) Далеко на востоке нежно розовели круглые облачка. (6) Рядом скользила и медленно нарастала

чёрно – лиловая гряда туч. (7) Вдруг ярко блеснула молния, небо словно растрескалось и с оглушительным грохотом посыпалось на землю. (По В. Вересаеву)

1 Найдите предложение(-я) с неоднородными определениями.

Напишите номер(-а) этого (этих) предложения(-ий).

2 Найдите простое предложение с однородными сказуемыми.

Напишите номер этого предложения.

3 Определите вид сказуемого в предложении 1.

Источник



Классика ру

Страницы: 1 2 3

Стенные часы с гирьками быстро и глухо пробили одиннадцать часов, потом зашипели и, как будто бы в раздумье, прибавили еще три.

— Козловскому стало очень жаль этого ребенка в большой солдатской шинели. Впрочем, это было почти неуловимое, странное и совсем новое чувство для Козловского, который не умел в нем разобраться. Как будто бы в жалкой пришибленности и беспомощности Байгузина был виноват не кто иной, как сам подпоручик Козловский. В чем заключалась эта вина, он не сумел бы ответить, но ему сделалось бы стыдно, если бы теперь кто-нибудь напомнил ему, что он недурен собой и ловко танцует, что его считают неглупым, что он выписывает толстый журнал и имеет связь с хорошенькой дамой.

Стало так темно, что Козловский уже не различал фигуры татарина. На печке заиграли длинные бледные пятна от восходившего молодого месяца.

— Послушай, Байгузин, — заговорил Козловский искренним, дружелюбным голосом, — бог ведь у нас у всех один. Ну, аллах, что ли, по-вашему? Так ведь надо правду говорить. А? Если не скажешь теперь, все равно потом узнают, и будет еще хуже. А сознаешься — все-таки не так. И я за тебя попрошу. Честное слово, уж я тебе говорю, что просить буду за тебя. Понимаешь, одно слово — аллах.

Опять в комнате сделалось тихо, и только часы стучали с настойчивым и скучным однообразием.

— Ну, Байгузин, я же тебя как человек прошу. Ну, просто, как человек, а не как начальник. Начальник йок. Понимаешь? У тебя отец-то есть? А? Может быть, и инай есть? — прибавил он, вспомнив случайно, что по-татарски мать — инай.

Татарин молчал. Козловский прошелся по комнате, перетянул кверху гирьки часов и затем, подойдя к окну, стал глядеть с тоскливым сердцем в холодную темноту осенней ночи.

И вдруг он вздрогнул, услышав сзади себя хриплый и тонкий голос:

Козловский быстро обернулся. Он как раз в это время думал, что и у него есть инай, милая старушка инай, от которой он отделен пространством в полторы тысячи верст. Он вспомнил, что, в сущности, без нее он был совсем одинок в этом крае, где говорят ломаным русским языком и где он всегда чувствовал себя чужим; вспомнил ее теплую, ласковую и нежную заботу; вспомнил, что иногда, увлекаемый шумной, подчас безалаберной жизнью, он позабывал в продолжение месяцев отвечать на ее длинные, обстоятельные и нежные письма, в которых она неизменно поручала его покровительству царицы небесной.

Между подпоручиком и молчаливым татарином вдруг возникла тонкая и нежная связь. Козловский решительно подошел к солдату и положил ему обе руки на плечи.

— Ну, послушай, голубчик, говори правду, украл ты или не украл эти голенища?

Байгузин потянул носом и повторил, точно эхо:

— И тридцать семь копеек украл?

— Тридцать семь копеек украл.

Подпоручик вздохнул и опять зашагал по комнате. Теперь он уже сожалел, что начал разговор про «инай» и довел Байгузина до сознания. Раньше, по крайней мере, хоть не было ни одной прямой улики.

«Ну, околачивался он в казарме, и что же из того, что околачивался? И никто бы ничего не мог доказать. А теперь уж по одному чувству долга приходится его сознание записать. Да полно, долг ли это? А может быть, долг-то мой теперь в том и состоит, чтобы этого сознания не записывать? Ведь проникло же ему в душу какое-то хорошее чувство и даже, вероятнее всего, раскаяние. А его, как рецидивиста, уж непременно, непременно высекут. Разве это поможет? Вот и «инай» у него тоже есть. И кроме того, долг — ведь это «тягучее понятие», как говорит капитан Греббер. Ну, а если его еще раз будут допрашивать? Не могу же я входить с ним в соглашение, учить его обманывать начальство. И для какого черта только я про эту «инай» вспомнил! Ах ты, бедняга, бедняга!. Я же тебе своим сочувствием беды наделал».

Козловский приказал татарину отправиться в казармы и прийти завтра ранним утром. До этого времени он надеялся обдумать все дело и остановиться на каком-нибудь мудром решении. Самым лучшим ему все-таки казалось обратиться к кому-нибудь из особенно симпатичных начальников и объяснить все подробности.

Поздно ночью, ложась в постель, он спросил у своего денщика, что, по его мнению, сделают с Байгузиным.

— Беспременно его выдерут, ваше благородие, — ответил денщик убежденным тоном. — Да как же его не драть, когда он у солдата последние голенища тащит? Солдат — человек богу обреченный. Где же это видано, чтобы у своего брата последние голенища воровать? Скаж-жите пожалуйста.

Стояло ясное и слегка морозное осеннее утро. Трава, земля, крыши домов — все было покрыто тонким белым налетом инея; деревья казались тщательно напудренными.

Широкий казарменный двор, обнесенный со всех четырех сторон длинными деревянными строениями, кишел, точно муравейник, серыми солдатскими фигурами. Сначала казалось, что в этой муравьиной суете не было никакого порядка, но опытный взгляд уже мог заметить, как в четырех концах двора образовались четыре кучки и как постепенно каждая из них развертывалась в длинный правильной строй. Последние запоздавшие люди торопливо бежали, дожевывая на ходу кусок хлеба и застегивая ремень с сумками.

Через несколько минут роты одна за другой блеснули и звякнули ружьями и одна за другой вышли к самому центру двора, где стали лицами внутрь, в виде правильного четырехугольника, в середине которого осталась небольшая площадь, шагов около сорока в квадрате.

Небольшая кучка офицеров стояла в стороне, вокруг батальонного командира. Предметом разговора служил рядовой Байгузин, над которым должен был сегодня приводиться в исполнение приговор полкового суда.

Разговором больше всех завладел громадный рыжий офицер в толстой шинели солдатского сукна с бараньим воротником. Эта шинель имела свою историю и была известна в полку под двумя названиями: постового тулупа и бабушкина капота. Впрочем, никто так не называл этой шинели при самом владельце, потому что все побаивались его длинного и грязного языка. Он говорил, как всегда, грубо, с малорусским произношением, с широкими жестами, никогда не подходившими к смыслу разговора, с тем нелепым строением фразы, которое обличает бывшего семинариста.

— Вот у нас в бурсе так действительно драли. Хочешь не хочешь, бывало, а в субботу снимай штаны! Так и говорили: «Правда твоя, миленький, правда, — а ну-ка ложись. » Коли виноват — в наказание, а не виноват — в поощрение.

— Ну, этому сильно, должно быть, достанется, — вставил батальонный командир, — солдаты воровства не прощают.

Рыжий офицер быстро повернулся в сторону батальонного с готовым возражением, но раздумал и замолчал.

К батальонному командиру подбежал сбоку фельдфебель и вполголоса доложил:

— Ваше высокоблагородие, ведут этого самого татарчонка.

Все обернулись назад. Живой четырехугольник вдруг зашевелился без всякой команды и затих. Офицеры поспешно пошли к ротам, застегивая на ходу перчатки.

Среди наступившей тишины резко слышались тяжелые шаги трех человек. Байгузин шел в середине между двумя конвойными. Он был все в той же непомерной шинели, заплатанной на спине кусками разных оттенков: рукава по-прежнему болтались по колено. Поля нахлобученной шапки опустились спереди на кокарду, а сзади высоко поднялись, что придавало татарину еще более жалкий вид. Странное производил впечатление этот маленький, сгорбленный преступник, когда он остановился между двумя конвойными, посреди четырехсот вооруженных людей.

С тех пор как подпоручик Козловский прочел в приказе о назначении над Байгузиным телесного наказания, им овладели дикие и очень смешанные впечатления. Ему ничего не удалось сделать для Байгузина, потому что начальство на другой же день заторопило его с дознанием. Правда, помня данное татарину слово, он обратился к своему ротному командиру за советом, но потерпел полную неудачу. Ротный командир сначала удивился, потом расхохотался и, наконец, видя возрастающее волнение молодого офицера, заговорил о чем-то постороннем и отвлек его внимание. Теперь Козловский чувствовал себя не то что предателем, но ему казалось, будто он обманом вытянул у Байгузина признание в воровстве. «Ведь это, пожалуй, еще хуже, — думал он, — растрогать человека воспоминанием о доме, о матери, да потом сразу и прихлопнуть». Сейчас, слушая рыжего офицера, он особенно сильно ненавидел его неприятную, грязную бороду, его тяжелую, грубую фигуру, замасленные косички его волос, торчавших сзади из-под шапки. Этот человек, по-видимому, с удовольствием пришел на зрелище, виновником которого Козловский считал все-таки себя.

Батальонный командир вышел на середину батальона и, повернувшись задом к Байгузину, протяжно и резко закричал командные слова:

Козловский вытащил до половины из ножен шашку, вздрогнул, точно от холода, и потом уже все время не переставал дрожать мелкою нервною дрожью. Батальонный скользнул глазами по строю и отрывисто крикнул:

Четырехугольник шевельнулся, отчетливо бряцнул два раза ружьями и замер.

— Адъютант, прочтите приговор полкового суда, — произнес батальонный своим твердым, ясным голосом.

Адъютант вышел на середину. Он совсем не умел ездить верхом, но подражал походке кавалерийских офицеров, раскачиваясь на ходу и наклоняясь вперед корпусом при каждом шаге.

Он читал с неправильными ударениями, неразборчиво и растягивая без надобности слова:

— Полковой суд N-ского пехотного полка в составе председателя, подполковника N., и членов такого-то и такого-то.

Байгузин по-прежнему, понурясь, стоял между двумя конвойными и лишь изредка обводил безучастным взглядом ряды солдат. Видно было, что он ни слова не слыхал из того, что читалось, да и вряд ли хорошо сознавал, за что его собираются наказывать. Один раз только он шевельнулся, потянул носом и утерся рукавом шинели.

Источник

Трава земля крыши домов все было покрыто белым налетом инея

3. Спишите, расставляя знаки препинания. Объясните постановку тире.

Он узнал где берет начало Пра лесная река с водой красноватой от болотного железа. (Марк.) Томительно горек и нежен был запах придорожной голубой полыни древней красы степных равнин. (Шух.) Сделаешь малейшую оплошность полетишь головой вниз. (Н.-П.) Мои друзья которых нет давно они и нынче наше поколенье. (Ванш.) Клочок земли соха да борона такой была родная сторона. (Исак.) Трава земля крыши домов все было покрыто тонким белым налетом инея. (Купр.) «Да промолвил он с расстановкой девичью душу не разгадать». (Т.) Такая чаща не видать ни зги. (Реш.) Поют над речкой соловьи поэты сельского масштаба. (Исак.) Попробовал идти пешком ноги мои подкосились. (Л.) Ударил колокол и стала ночь светлей. (Бун.) Путь в лесах это километры тишины безветрия. (Пауст.) Наш воспитатель наша действительность. (М. Г.) Влюбленным снятся ландыши отважным трасса лунная. (Гриб.) Уважение опытных фронтовиков самое высокое признание. (Кож.)

4. Спишите, расставляя знаки препинания. Объясните расстановку знаков препинания при союзе как.

Как в море садится солнце в травы и маяками горят сигнальные огни на берегу. (Пауст.) Вначале он думал что птицы отложили прилет как деревья травы отложили цветение до тепла. (Нагиб.) Он раздвигает руками ветви лозняка на которых как железные свечи горят готовые раскрыться почки. .(^Марк.) «Как старый солдат скажу вам товарищи негромко говорил он с такими бойцами генералу ничто не страшно». (А. Бек) Горнисты побудку играют как прежде в назначенный час. (Фирс.) В зарослях сада нашего прятался я как мог. (Руби.) Окопы как рубцы. (Щип.) Летят под небом облака осанисто как лебеди. (Сельв.) Евгений тут вздохнул сердечно и размечтался как поэт. (П.) О Петухове распространилось уважительное суждение как об инициативном бойце. (Кож.) И я работал как исследователь. (Кож.) С верхней палубы луга были как на ладони. (Сол.) Вышло однако совсем не так как ему хотелось. (Абр.) Два такие великие немца как Шиллер и Гете не могли не встретиться. (Пауст.) И относился он к Кравцову как старший сильный и мудрый друг отвечающий за его целостность и сохранность. (Нагиб.)

Источник

ЛитЛайф

Жанры

Авторы

Книги

Серии

Форум

Куприн Александр Иванович

Книга «Том 1. Произведения 1889-1896»

Оглавление

Читать

Помогите нам сделать Литлайф лучше

• «
• 1
• 2
• .
• 30
• 31
• 32
• 33
• 34
• 35
• 36
• .
• 104
• 105
• »
• Перейти

Поздно ночью, ложась в постель, он спросил у своего денщика, что, по его мнению, сделают с Байгузиным.

— Беспременно его выдерут, ваше благородие, — ответил денщик убежденным тоном. — Да как же его не драть, когда он у солдата последние голенища тащит? Солдат — человек богу обреченный… Где же это видано, чтобы у своего брата последние голенища воровать? Скаж-жите пожалуйста.

Стояло ясное и слегка морозное осеннее утро. Трава, земля, крыши домов — все было покрыто тонким белым налетом инея; деревья казались тщательно напудренными.

Широкий казарменный двор, обнесенный со всех четырех сторон длинными деревянными строениями, кишел, точно муравейник, серыми солдатскими фигурами. Сначала казалось, что в этой муравьиной суете не было никакого порядка, но опытный взгляд уже мог заметить, как в четырех концах двора образовались четыре кучки и как постепенно каждая из них развертывалась в длинный правильной строй. Последние запоздавшие люди торопливо бежали, дожевывая на ходу кусок хлеба и застегивая ремень с сумками.

Через несколько минут роты одна за другой блеснули и звякнули ружьями и одна за другой вышли к самому центру двора, где стали лицами внутрь, в виде правильного четырехугольника, в середине которого осталась небольшая площадь, шагов около сорока в квадрате.

Небольшая кучка офицеров стояла в стороне, вокруг батальонного командира. Предметом разговора служил рядовой Байгузин, над которым должен был сегодня приводиться в исполнение приговор полкового суда.

Разговором больше всех завладел громадный рыжий офицер в толстой шинели солдатского сукна с бараньим воротником. Эта шинель имела свою историю и была известна в полку под двумя названиями: постового тулупа и бабушкина капота. Впрочем, никто так не называл этой шинели при самом владельце, потому что все побаивались его длинного и грязного языка. Он говорил, как всегда, грубо, с малорусским произношением, с широкими жестами, никогда не подходившими к смыслу разговора, с тем нелепым строением фразы, которое обличает бывшего семинариста.

— Вот у нас в бурсе так действительно драли. Хочешь не хочешь, бывало, а в субботу снимай штаны! Так и говорили: «Правда твоя, миленький, правда, — а ну-ка ложись…» Коли виноват — в наказание, а не виноват — в поощрение.

— Ну, этому сильно, должно быть, достанется, — вставил батальонный командир, — солдаты воровства не прощают.

Рыжий офицер быстро повернулся в сторону батальонного с готовым возражением, но раздумал и замолчал.

К батальонному командиру подбежал сбоку фельдфебель и вполголоса доложил:

— Ваше высокоблагородие, ведут этого самого татарчонка.

Все обернулись назад. Живой четырехугольник вдруг зашевелился без всякой команды и затих. Офицеры поспешно пошли к ротам, застегивая на ходу перчатки.

Среди наступившей тишины резко слышались тяжелые шаги трех человек. Байгузин шел в середине между двумя конвойными. Он был все в той же непомерной шинели, заплатанной на спине кусками разных оттенков: рукава по-прежнему болтались по колено. Поля нахлобученной шапки опустились спереди на кокарду, а сзади высоко поднялись, что придавало татарину еще более жалкий вид. Странное производил впечатление этот маленький, сгорбленный преступник, когда он остановился между двумя конвойными, посреди четырехсот вооруженных людей.

С тех пор как подпоручик Козловский прочел в приказе о назначении над Байгузиным телесного наказания, им овладели дикие и очень смешанные впечатления. Ему ничего не удалось сделать для Байгузина, потому что начальство на другой же день заторопило его с дознанием. Правда, помня данное татарину слово, он обратился к своему ротному командиру за советом, но потерпел полную неудачу. Ротный командир сначала удивился, потом расхохотался и, наконец, видя возрастающее волнение молодого офицера, заговорил о чем-то постороннем и отвлек его внимание. Теперь Козловский чувствовал себя не то что предателем, но ему казалось, будто он обманом вытянул у Байгузина признание в воровстве. «Ведь это, пожалуй, еще хуже, думал он, — растрогать человека воспоминанием о доме, о матери, да потом сразу и прихлопнуть». Сейчас, слушая рыжего офицера, он особенно сильно ненавидел его неприятную, грязную бороду, его тяжелую, грубую фигуру, замасленные косички его волос, торчавших сзади из-под шапки. Этот человек, по-видимому, с удовольствием пришел на зрелище, виновником которого Козловский считал все-таки себя.

Батальонный командир вышел на середину батальона и, повернувшись задом к Байгузину, протяжно и резко закричал командные слова:

Козловский вытащил до половины из ножен шашку, вздрогнул, точно от холода, и потом уже все время не переставал дрожать мелкою нервною дрожью. Батальонный скользнул глазами по строю и отрывисто крикнул:

Четырехугольник шевельнулся, отчетливо бряцнул два раза ружьями и замер.

— Адъютант, прочтите приговор полкового суда, — произнес батальонный своим твердым, ясным голосом.

Адъютант вышел на середину. Он совсем не умел ездить верхом, но подражал походке кавалерийских офицеров, раскачиваясь на ходу и наклоняясь вперед корпусом при каждом шаге.

Он читал с неправильными ударениями, неразборчиво и растягивая без надобности слова:

— Полковой суд N-ского пехотного полка в составе председателя, подполковника N., и членов такого-то и такого-то…

Байгузин по-прежнему, понурясь, стоял между двумя конвойными и лишь изредка обводил безучастным взглядом ряды солдат. Видно было, что он ни слова не слыхал из того, что читалось, да и вряд ли хорошо сознавал, за что его собираются наказывать. Один раз только он шевельнулся, потянул носом и утерся рукавом шинели.

Козловский также не вникал в смысл приговора и вдруг вздрогнул, услышав свою фамилию. Это было в том месте, где говорилось о его дознании. Он сразу испытал такое чувство, как будто бы все мгновенно повернули к нему головы и тотчас же отвернулись. Его сердце испуганно забилось. Но это ему только показалось, потому что, кроме него, фамилии никто не расслышал, и все одинаково равнодушно слушали, как адъютант однообразно и быстро отбарабанивал приговор. Адъютант кончил на том, что Байгузин приговаривается к наказанию розгами в размере ста ударов.

Батальонный командир скомандовал: «К ноге!» — и сделал знак головою доктору, который боязливо и вопросительно выглядывал из-за рядов. Доктор, молодой и серьезный человек, первый раз в жизни присутствовал при экзекуции. Теряясь и чувствуя себя точно связанным под сотнями уставленных на него глаз, он неловко вышел на середину батальона, бледный, с дрожащею нижнею челюстью. Когда Байгузину приказали раздеться, татарин не сразу понял, и только когда ему повторили еще раз и показали знаками, что надо сделать, он медленно, неумелыми движениями расстегнул шинель и мундир. Доктор, избегая глядеть ему в глаза, с выражением брезгливого ужаса на лице, выслушал сердце и пульс и пожал в недоумении плечами. Он не заметил даже малейших следов обычного в этих случаях волнения. Очевидно было, что или Байгузин не понимал того, что с ним хотят делать, или его темный мозг и крепкие нервы не могли проникнуться ни стыдом, ни трусостью.

Доктор сказал несколько слов на ухо батальонному командиру и быстро, тем же неловким шагом ушел за строй. Откуда-то выскочили человек пять солдат и окружили Байгузина. Один из них, барабанщик, остался в стороне и, подняв кверху правую руку с палкой, глядел выжидательно на батальонного командира.

Татарин стал снимать шинель, но делал это очень медленно, так что выскочившие люди принуждены были помочь ему. Некоторое время он колебался, не зная, что делать с этой шинелью, наконец постлал ее аккуратно на землю и начал раздеваться. Тело у него было черное и до странного худое. У Козловского мелькнула мысль, что татарину, должно быть, очень холодно, и от этой мысли офицер задрожал еще сильнее.

Татарин стоял неподвижно. Хлопотавшие вокруг него солдаты стали ему показывать, что надо ложиться. Он медленно, неловко опустился на колени, касаясь руками земли, и лег на разостланную шинель. Один солдат, присев на корточки, стал держать его голову, другой сел ему на ноги. Третий, унтер-офицер, стал в стороне, чтобы считать удары, и только в это время Козловский заметил, что на земле у ног остальных двух, которые стали по бокам Байгузина, лежали связки красных гибких прутьев.

Источник

Срочно нужны ответы! Даю 30 б.
Зачётная работа по русскому языку 8 класс

по теме «Однородные члены предложения. Однородные и неоднородные определения»

Задание 1: вставьте пропущенные буквы и знаки препинания, раскройте скобки. Подчеркните однородные члены как члены предложения.

1 Черво(н,нн)ое дерево з..ката скво..ь гущу ветвей бросало на свеж..е г..зоны пурпурные ф..олетовые и лимо(н,нн)ые пятна

(А. Куприн) 2 Был ветре(н,нн)ый летний день. (И. Никитин)

3 Под ..мбаром под навесами в сарае возле плетней в ж..лтой тени л..пухов спали казаки. (М. Шолохов) 4 Лодка пов..рнула боком и совсем пр..близилась к берегу. (А. Гайдар) 5 Получал он какими(то) способами и вино и сахар и мясо. (В.Вересаев)

Задание 2: вставьте пропущенные буквы и знаки препинания, раскройте скобки. В предложениях с обобщающим словом при однородных членах подчеркните грамматическую основу, составьте схемы этих предложений.

1 Какой(то) не то больной не то не больной спустился вниз (не) твердыми шагами. (По М. Булгакову) 2 Маланья Сергеевна как вошла в спальню Анны Павловны так и стала на колени возл.. двери. (И. Тургенев) 3 Иван работал усердно и перечёркивал написа(н,нн)ое и вст..влял новые слова и даже попытался нар..совать Понтия Пилата а затем кота на задн..х лапах.

(М. Булгаков) 4 Трава з..мля крыши домов всё было покрыто тонким белым н..лётом ин..я. (А. Куприн). 5 Он пр..мерил ма(с,сс)у вещей как то мундир сюртук домашн..ю тужурку два кителя из ч..рной кожи брюки бальные и брюки походные.

(По А. Куприну) 6 В избе было и тесно и душно и дымно. (И. Тургенев) 7 В..сной и летом осенью и з..мой я часто ходил на Вертушинку наблюдал жизнь птиц живущих на её б..р..гах любовался цв..тами. ( И. Соколов – Микитов)

Задание 3: прочитайте текст и выполните задания

(1) Небо было покрыто тёмными тяжёлыми облаками.

(2) Безветренный, неподвижный воздух замер в тишине.

(3) Низкие лохматые тучи горели по всему небу яркими красками.

(4) Над головою тянулось большое, расплывающееся облако

с ярко – красными краями. (5) Далеко на востоке нежно розовели круглые облачка. (6) Рядом скользила и медленно нарастала

чёрно – лиловая гряда туч. (7) Вдруг ярко блеснула молния, небо словно растрескалось и с оглушительным грохотом посыпалось на землю. (По В. Вересаеву)

1 Найдите предложение(-я) с неоднородными определениями.

Напишите номер(-а) этого (этих) предложения(-ий).

2 Найдите простое предложение с однородными сказуемыми.

Напишите номер этого предложения.

3 Определите вид сказуемого в предложении 1.

Источник